Желязны Роджер - Беззвездной Ночью В Пути
Желязны Роджер
БЕЗЗВЕЗДНОЙ НОЧЬЮ В ПУТИ
С. Сухинов. перевод
И тьма, и тишина вокруг, и ничего, ничего внутри. Внутри меня?
Первая мысль пришла незваной, вынырнула из какого-то черного омута.
- Меня? - подумал он. - Где? "Что?.. Нет ответа.
Последовало нечто вроде паники, но без обычных психологических
аккомпанементов. Когда это повторилось, он прислушался, стараясь уловить
хотя бы какой-то звук. Он уже понял, что увидеть что-либо ему не удастся.
Но и услышать ничего не удалось. Даже малейших звуков живого организма
- дыхания, стука сердца, раздражающего скрипа суставов. И тогда он осознал,
что лишен всех телесных ощущений.
Но он справился с паникой. Смерть? Бестелесность, неподвижность...
Где? В какой точке пространства-времени он находится? Ему хотелось
встряхнуть головой.
Он вспомнил, что был человеком - и, кажется, где-то Должны были
сохраняться его воспоминания, но где? Он попытался вызвать из ниоткуда свое
имя, и внешний облик, и картины прошлого, но не смог. Отчаянные попытки
вспомнить хоть что-то ни к чему не привели. Амнезия? Травма мозга? Глубокий
сон?
Тело... Что это такое? Начнем с этого. Руки, ноги, голова, торс...
Через его сознание на мгновение пронеслось воспоминание о сексе. Два
тела, когда... Он подумал о своих руках, не чувствуя ничего. Попытался
пошевелить ими. Но ощущение их существования не возникло.
Дыхание... Он попытался сделать глубокий вздох. Ничего не произошло.
Не было никакого свидетельства, что между ним и безмолвной темнотой
существовала какая-то граница.
Словно бы ниоткуда появился жужжащий звук. Он заполнил все
пространство, то поднимаясь на немыслимую высоту, то переходя в грохот, то
возвращаясь к назойливому жужжанию. Обрываясь, он возвращался снова и
снова.
Затем наступила пауза, и до него донеслось:
- Привет! Вы слышите нас?
Он почувствовал облегчение, смешанное со страхом. Слова заполнили его
бесплотный разум, и что-то пробудили в нем.
- Вы слышите?
И ещё раз. Страх исчез, и на его место пришла смутная радость. Он
почувствовал необходимость хоть как-то ответить - и, к своему изумлению,
сумел сделать это.
- Да. Кто это?
Ему показалось, что где-то вдали беседовали несколько голосов -
торопливые, высокие, странные. Он не мог уловить смысл разговора.
Затем:
- Привет ещё раз. Пожалуйста, ответьте. Мы настраиваем коммуникатор.
Как вы теперь нас слышите?
- Лучше, - ответил он. - Где я? Что случилось?
- Вы что-нибудь помните?
- Ничего!
- Не паникуйте, Эрнест Докинс. Вы помните, что вас зовут Эрнест
Докинс? Мы узнали это из ваших документ тов.
- Теперь вспоминаю.
Одно звучание его имени принесло целый поток o6pазов: его собственное
лицо, лица жены, их двух дочерей фасад дома, обстановку в лаборатории, где
он работал прежде, внешний вид его автомобиля, пейзажи взморья солнечным
днем...
Этот день на взморье... Тогда он впервые почувствовал боль в левом
боку, тупую боль, которая усиливалась все последующие недели.
- Я... она вернулась... моя память... - сказал он. - Словно плотина
прорвалась... Дайте мне минуту...
- Мы подождем.
Он не стал вспоминать о перенесенных страданиях. Он был болен, очень
болен. Его положили в больницу, оперировали, накачивали наркотиком...
Вместо этого он подумал о жене, детях, любимой работе. Он подумал о школе,
любви, политике, науке. Он думал о растущем напряжении в мире, о своем
детстве, о...
- Вы в порядке, Эрнест Докинс? Похоже, он давно закончил свой
жизненный путь, и потому этот вопрос вызвал у него нечто, похоже
